Имущество в залоге – сделка подозрительна

Незадолго до собственного банкротства предприниматель получил крупный займ, а в обеспечение своих обязательств передал в залог свое единственное ликвидное имущество. Уже в рамках банкротного дела договор залога попробовали оспорить управляющий и кредитор — они настаивали на том, что это соглашение было сделкой с предпочтением. В итоге спор дошел до коллегии ВС по экономическим спорам (определение ВС РФ от 30.03.2020 № 305-ЭС19-20282).

Два добрых гражданина предоставили бизнесмену займ на 11 млн руб., чтобы тот мог расплатиться с кредиторами своей компании «Молоко». Взамен бизнес мен через несколько месяцев передал им в залог десять объектов недвижимости. Это произошло 5 мая 2016 года. 16 мая договор залога прошел государственную регистрацию. А уже на следующий день, 17 мая, стороны заключили соглашение о передаче заложенного имущества.

16 ноября 2016 года, спустя без одного дня шесть месяцев после этих событий, суд признал бизнесмена банкротом (дело № А40-210795/2016). После чего финансовый управляющий и один из кредиторов предпринимателя попросили у суда признания недействительными сделок займа, залога и соглашения о передаче заложенного имущества. Заявители требовали применить последствия недействительности сделок.

Суды удовлетворили требования лишь частично. Они признали недействительным соглашение о передаче заложенного имущества и взыскали с «добрых граждан» в конкурсную массу должника по 2,2 млн руб. — 20% от стоимости заложенного имущества. В удовлетворении требований о признании договоров займа и залога недействительными в силу ничтожности заявителям отказали.

Кредитор пожаловался в Верховный суд. Его доводы сводятся к тому, что он последовательно в судах трех инстанций настаивал на наличии в договоре залога признаков сделки с предпочтением, а в совокупности с соглашением о передаче имущества — подозрительной сделки. Так, в частности, он настаивал на том, что залог подпадает под шестимесячный период, предшествовавший возбуждению дела о банкротстве. Кроме того, кредитор ссылался на то, что на дату заключения договора залога у должника имелись обязательства перед ним на 7,4 млн руб. А договор залога был направлен на то, чтобы вывести из конкурсной массы единственное ликвидное имущество должника.

Экономколлегия проверила эти доводы, отменила решения нижестоящих инстанций и направила спор на новое рассмотрение.