Ответственность за… исполнение. Кому грозит?

Опрошенные «ПРАВО.ru» юристы иностранных компаний, работающих в России, рассказали о трудностях, с которыми им пришлось столкнуться после начала специальной военной операции и введения санкций. Так, сделки с материнскими компаниями проводить стало гораздо сложнее, а прозрачных критериев их одобрения от правительственной комиссии нет. А консультанты рассказали о готовящемся законопроекте об уголовной ответственности за соблюдение санкций и напомнили о нормах, по которым такая ответственность может наступить уже сейчас.

Трудности бизнеса

Остающийся бизнес нужно дополнительно стимулировать, отмечают эксперты, подчеркивая, что остающиеся иностранные фирмы столкнулись с теми же проблемами, что и компании, которые решили уйти. У кого-то отозвали овердрафты, кредитные линии — все встало. До тех пор, пока власти не дали возможность получать финансирование последующими нормативными актами.

Решение по выплатам дивидендов недружественным странам согласовывает правительственная комиссия, но критериев нет, а процедура непрозрачная, отмечают юристы. У бизнеса должна быть предсказуемость и горизонт планирования. Четкие правила игры и прозрачность критериев принятия решений будут способствовать тому, что рынок будет становиться более привлекательным, уверены они.

В последние месяцы нарушились привычные цепочки поставок, обновилось законодательство — исполнять обязательства стало сложнее. Поэтому основная задача юридической службы сейчас — защита компании от рисков.

Суд с иностранцами

Эксперты поделились и последней правоприменительной практикой по ведению судебных споров с иностранными контрагентами. Например, по делу «Востокэнерго» — украинской компании, которая отказалась платить российскому подсанкционному обществу «Силовые машины» за модернизацию оборудования. Несмотря на имевшуюся в договоре арбитражную оговорку, российские суды поддержали отечественную компанию и признали, что «Силовые машины» лишились права на судебную защиту в арбитраже. Введение санкций отказались признать обстоятельством, препятствующим провести оплату по договору, и удовлетворили иск российской компании.

Но есть и отрицательная практика применения ст. 248.1 АПК. «Копейский машиностроительный завод» обратился с иском к чешской компании о взыскании убытков и запрете совершать действия, нарушающие исключительные права истца. Заявитель не подпадал под санкции, и суды признали, что норма АПК не должна применяться по аналогии для компаний, которые не находятся под ограничениями.

Компания-нерезидент тоже может воспользоваться нормой, если на нее распространяются косвенные ограничения, например секторальные санкции.

Юридические услуги для подсанкционных российских компаний пока не запрещены. А вот смежные с юридическими услуги уже подпали под ограничения, например трастовые или консалтинговые. Поэтому спорить в зарубежных судах пока можно, если удастся найти западную юридическую фирму, которая возьмет на себя репутационные риски, рассказал Рябинин. А еще могут возникнуть трудности с оплатой как самих услуг, так и обязательных сборов вроде госпошлин.

Ответственность за соблюдение санкций

Один из таких «сигналов» — новый законопроект об уголовной ответственности за соблюдение санкций. При этом теоретически эта норма может рассматриваться как инструмент принуждения, в частности для того, чтобы «привести» российские банки на подсанкционные территории, например в Крым.

Законопроект приведет только к ответственности российских директоров. Они никогда в жизни не смогут объяснить, почему приостановили выполнение какого-либо контракта.

Постоянное обсуждение ответственности за санкционный комплаенс только делает все хуже, и законодатель этого не понимает, потому что «никогда не работал в бизнесе». Под эту норму могут подпадать и санкционные оговорки, считает старший юрист РКТ Анна Ившина.

Особенность правоприменения в РФ заключается в широчайшей дискреции для правоохранителей. Как они в будущем будут трактовать те или иные действия — непонятно.

Пока уголовки именно за соблюдение санкций нет, бизнес все равно не может расслабляться: ведь ограничительные меры могут стать (и часто становятся) причиной для гражданско-правовой ответственности, отметила Ившина. За последние восемь лет суды неоднократно признавали санкции обстоятельством непреодолимой силы и отказывали в исках к компаниям, которые не смогли исполнить свои обязательства. А в деле № А40-2122/2016 9-й ААС отметил, что поставить можно и эквивалент и, если этого не было сделано, прекращать отношения сторон по договору нельзя. При этом в том же решении суд отказался признать санкции обстоятельством непреодолимой силы.

Если в таких отношениях вы на стороне поставщика и не можете поставить конкретный товар, то нужно попробовать предложить эквиваленты. Суд это, вероятно, учтет.

Суды признают санкции существенным изменением обстоятельств и, как следствие, основанием для изменения или расторжения договора по судебному решению. «Введение ограничительных мер дискриминационного характера в 2022 году, необходимость поиска новых поставщиков и изменение маршрутов, способов и увеличение времени доставки расходных материалов, в том числе с учетом проведения операции по денацификации, могут быть в совокупности признаны судом основаниями для расторжения договора в связи с существенным изменением обстоятельств», — указал АС Московской области в своем недавнем решении по делу № А41-8371/2022.

Юристы также вспомнили и о законопроекте, который в случае принятия позволит контрагентам не исполнять свои обязательства по договорам, если их невозможно исполнить из-за действий недружественных стран.