Второе рождение «недобросовестности»

Второе рождение «недобросовестности»

29.07.2008 распечатать

Высший Арбитражный Суд еще в 2006 году, отчаявшись дать определение такому понятию, как «недобросовестность налогоплательщика», предложил инспекторам искать при проверках никому до того неведомую «налоговую выгоду». Видимо, это оказалось не под силу как ревизорам, так и судьям, о чем красноречиво свидетельствуют итоги заседания круглого стола «Добросовестность налогоплательщика: практика, проблемы, перспективы», которое состоялось в Мосгордуме.

Понятия «добросовестность» и «недобросовестность» встречаются в нашей жизни почти на каждом шагу. Это настолько общие категории, что они применимы практически во всех сферах жизнедеятельности человека. Словарь Даля определяет добросовестность как наличие доброй совести, строгую богобоязненность в поступках, честность и правдивость. Однако, несмотря на такую несколько этическую сторону термина, он широко используется в правоприменительной практике. Именно на практике, поскольку в теории он законодательно никак не закреплен. Есть постановления судов, которые апеллируют к этому термину, но нет ни одного закона, где бы было прописано его четкое определение.

По словам председателя комиссии по законодательству Александра Семеникова, проблема добросовестности налогоплательщика существует не только в России, но и во всех странах мира, поскольку это показатель налоговой стабильности государства. «В связи с увеличивающейся арбитражной практикой по данному вопросу и изменением отношения государства к налоговому планированию и администрированию остро встает вопрос установления четких понятий добросовестности и недобросовестности», — заявил Семенников.

Явление миру «недобросовестности»

Если немного окунуться в историю и посмотреть, откуда в правоприменительной практике взялся термин «добросовестность», то можно обнаружить, что ему всего-то 10 лет от роду. Председатель Экспертного совета при комиссии Мосгордумы по законодательству Павел Гагарин напомнил присутствующим, что «изобретателем» «недобросовестного налогоплательщика» стала Генпрокуратура. В своем приказе от 3 августа 1998 г. № 51 «О мерах по усилению прокурорского надзора за исполнением налогового законодательства» она рекомендовала прокурорам субъектов Федерации для оказания профилактического воздействия на недобросовестных налогоплательщиков систематически информировать общественность через средства массовой информации о принимаемых прокуратурой мерах, разъяснять правовые последствия уклонения от уплаты налогов.

Вскоре случился финансовый кризис, после которого суды взялись за дела по «проблемным банкам», тем, что продолжали функционировать, но были неплатежеспособны. Защищая предпринимателей, судьи КС пояснили налоговым органам, что повторное взимание налогов недопустимо (постановление от 12 октября 1998 г. № 24-П), но позже заявили, что это правило не распространяется на недобросовестных налогоплательщиков, которые знали о неплатежеспособности банка.

В течение 1999-2001 годов налоговые органы прилагали все усилия, чтобы придать понятию «добросовестность» универсальный характер и расширить сферу его применения. В результате усилия контролеров достигли цели — такая размытая формулировка, как «отсутствие у налогоплательщика доброй совести», превратилась в инструмент налоговой службы.

Определить, что есть недобросовестность, попытался Пленум ВАС. Он опубликовал постановление № 53 от 12 октября 2006 года, в котором содержатся 10 «заповедей». Эти позиции позволяют «вычислить» налогоплательщиков, подпадающих под эту категорию.

«Недобросовестность» — в любом случае вне закона

Один из участников обсуждения юрист Эдуард Чикаев напомнил, что за последние годы появилось как минимум три разных термина, к которым апеллируют суды. Это «недобросовестность налогоплательщика», «отсутствие должной осмотрительности» и «необоснованная налоговая выгода». И хотя все они слишком широки для применения в судебной практике, тем не менее продолжают активно использоваться.

Более того, по словам руководителя юридического департамента аудиторско-консалтинговой компании Константина Проничева, понятия «недобросовестность» и «налоговая выгода» уже получили статус аксиом, которые в результате многократных повторений принимаются без доказательств. По его словам, обе категории — плоды рассуждений арбитров и не имеют силы закона.

Коллега Чикаева Вадим Ткаченко поддержал обоих ораторов, отметив, что сами эти понятия встречаются только в судебных решениях и не закреплены законодательно. Однако суды разных уровней упорно устанавливают свои критерии недобросовестности налогоплательщиков.

Суд суду рознь

В результате каждый суд по-своему трактует одни и те же действия налогоплательщиков. Это подтвердил и зампред Экспертного совета при комиссии по законодательству столичной Думы Лев Бардин. По его словам, федеральные арбитражные суды, руководствуясь одновременно и федеральным законодательством и довольно общими понятиями, трактуя их и так и эдак, зачастую выносят совершенно разные решения, внося еще большую путаницу в определение недобросовестности. Покуда не будет создано одно обобщенное понятие, закрепленное законом, отношения между налоговыми органами и предпринимателями будут строиться по принципу «кому-то повезло больше, а кому-то меньше». «Компаниям, которые обосновались в Северо-Западном округе, повезло меньше, а тем, кто находится в Уральском округе, — больше», — заявил Бардин.

В итоге часто складывается такая ситуация: налогоплательщик ничего не нарушает, но суд может «закрыть глаза» на презумпцию невиновности и, не доказывая вины как таковой, апеллировать по каким-либо причинам к его недобросовестности, отметила ответственный секретарь Экспертного совета Светлана Тищенко. А налогоплательщику, несмотря на все его права, придется уверять суд в отсутствии злого умысла. По словам Светланы Тищенко, сейчас насчитывается более 30 законных оснований для освобождения от налогов. Однако непонимание пределов законной оптимизации и бессистемное применение норм гражданского и налогового законодательства на деле затрудняет реализацию прав. Дело в том, что все способы налоговой оптимизации приводятся к «схемам», которые суды трактуют как уклонение от уплаты налогов. «Между тем схема — это абсолютно законная цепочка отношений, — считает Светлана Тищенко, — но налоговики, к сожалению, зачастую другого мнения». Соответственно законное право предпринимателя на налоговую оптимизацию просто пропадает.

Лед тронулся

Чтобы исключить разногласия между различными инстанциями, участники заседания круглого стола предложили внести в законодательство четкие определения этих понятий. По словам собравшихся, начало этой работы уже положено, и обсуждение — это первый шаг на пути обобщения категориально-понятийного аппарата правосудия.

Между тем прозвучало и предложение пойти на радикальные меры и вовсе отказаться от критерия добросовестности как законодательного базиса, вычеркнув его из всех нормативных актов. В итоге депутаты обещали рассмотреть и такой вариант, если его им представят.

Немного отвлекаясь от вопроса определения самих терминов, юрист Эдуард Чикаев высказался за совершенствование системы разбирательства преступлений, связанных с понятием добросовестности. «Необходимо, чтобы недобросовестности противостояли не суды и налоговики, а милиционеры. Все ведь знают, что коммерсант не упустит ни малейшей возможности получить лишнюю копейку», — заявил Чикаев. При этом он добавил, что такие правонарушения, как мошенничество и неуплата налогов, и без того прописаны в Уголовном кодексе (ст. 159, 198 и 199). Но чтобы доказать, что имеют место преступления, необходимо сначала обосновать злой умысел. Здесь нужно уже доказывать не добросовестность, а вину. Суд не может сам начать расследование или рекомендовать его, он лишь оценивает факты, собранные сторонами. Поэтому к делу нужно подключать оперативные службы. Налоговая должна подавать документы в органы следствия, которые и будут проверять полученные документы.

Представитель ВАС РФ Дмитрий Дедов возразил Эдуарду Чикаеву, объяснив, что налоговики и сейчас передают эти документы, однако органы следствия бездействуют: «Милиция ждет решения суда, чтобы выяснить, была недобросовестность или нет, уклонялся от налогов или не уклонялся». По словам Дедова, налоговики больше озабочены выполнением своего плана по налогам. «Они взыскивают налоги с тех, кого проще достать и за кем не надо бегать», — пояснил Дедов.

Однако такая система не может существовать долго, высказался в продолжение темы член Экспертного совета, политолог Юлий Нисневич. Сейчас задача налоговых органов, по словам Нисневича, состоит в том, чтобы «стрясти» с людей побольше денег, но это грозит стране катастрофой. Дело в том, что погоня за максимальными налогами сама по себе противоречит развитию экономики. «Если государство хочет и дальше развиваться, то оно должно уйти от сегодняшней фискальной системы, иначе наша экономика просто умрет», — отметил в заключение своего монолога выступающий.

Подводя итоги заседания круглого стола, участники решили, что существует два пути, по которым может строиться дальнейшая работа по обобщению и введению в оборот терминов «добросовестность» и «недобросовестность». Первый — нужно прописать их в законе; а второй — наоборот — исключить из всех нормативных актов. Конечно, дело не ограничится только словами, заявили участники круглого стола. Итогом работы станут подготовленные предложения по изменению законодательства. Вполне возможно, и на это искренне надеются участники заседания, эти предписания лягут в основу законодательных инициатив.

Н. Крылова, корреспондент «Федерального агентства финансовой информации»

Выбор читателей

Составьте правильно и проверьте свой РСВ за 9 месяцев вместе с бератором.
Регистрируйтесь бесплатно.