Налоги и кризис. Кто кого?

О «болезнях» нашей экономики

Сама по себе экономическая схема, когда хозяйствующие субъекты делятся на два лагеря – импортеры и экспортеры, не так и плоха. Но опасность возникает в том случае, когда экспорт представлен в основном одним видом товаров, а импорт образуют жизненно важные для населения позиции. Обрушение мировых цен на продукт экспорта и рост (или сохранение на прежнем уровне) цен на предметы импорта неизбежно приведут к экономическим, а впоследствии и к политическим катаклизмам.
 Одновременно с экспортно-импортным контуром товарооборота существует и контур внутреннего производства-потребления. Однако перекос в сторону механизмов экспортно-импортной модели товарооборота связан с серьезными рисками.
Под диверсификацией экономики следует понимать:
    во-первых, восстановление баланса между объемами оборотов по экспортно-импортному и по внутреннему производству-потреблению;
    во-вторых, повышение разнообразия в структуре импорта и смещение этой структуры в область высокотехнологичных продуктов с высокой стоимостью вложенного в производство овеществленного труда.
Не секрет, что отечественный экспорт в основном представлен либо сырьем, либо продуктом его первичной переработки,  доминирующими товарами являются нефть, газ, металл, лес, а соотношение оборотов по экспортно-импортному и по внутреннему производству-потреблению не в пользу последнего.
Вместе с тем такая модель оказалась весьма уязвима к воздействию мирового финансового кризиса.  Гипертрофированный экспортно-импортный контур производства-потребления сильно сократился по объемам экспортной выручки, что повлекло за собой необходимость девальвации рубля и резкое сокращение импорта.
Поступления  в страну экспортной валютной выручки в I квартале 2009 года значительно сократились и в валютном выражении составили 52,6 процентов по сравнению с соответствующим периодом 2008 года. Чтобы поддержать объем рублевой массы, поступающей в обращение, ЦБ РФ принял решение о постепенной девальвации рубля. Но с учетом коэффициента девальвации за прошедшие полгода (начиная с октября примерно 1,3) в экономику может поступить  не более 70 процентов от тех средств, которые поступали от экспорта до кризиса. Конечно, данный расчет весьма условный, поскольку основывается на версии полной продажи всей экспортной выручки. Очевидно, эта цифра должна быть сильно скорректирована в минус с учетом того, что в настоящее время экспортеры вовсе не заинтересованы в продаже всей валютной выручки. В действительности они реализуют самый минимум, необходимый для того, чтобы обеспечить рублевые затраты экспортных производств, сократив все «второстепенные» расходы.  В результате объем денежных рублевых средств, поступающих в экономику от продажи экспортной выручки, резко уменьшился.
Вместе с тем обнаружилась невозможность включить альтернативные неинфляционные механизмы эмиссии рублевой наличности в экономику.
Известно, что в период октябрь 2008 – февраль 2009 годов в активах ЦБ РФ появилась дебиторская задолженность в размере около 4 триллионов рублей – средства, выданные для поддержания ликвидности коммерческим банкам. Однако, судя по данным баланса Центробанка, объем находящейся в обращении денежной массы (без учета средств на счетах Правительства РФ, открытых в Центробанке, на которых учитывается суммы Резервного фонда и фонда НБС) практически остался на прежнем (докризисном) уровне. Что это означает?
Выданные рублевые кредиты (4 триллиона руб.) фактически были изъяты Центральным банком из обращения: банки купили на полученные кредиты валюту у самого ЦБ РФ. Рублевая масса, выпущенная в обращение Центробанком, в реальный сектор в виде кредитов не поступила.
Каким образом будет (если будет, конечно) восполняться дефицит рублевой ликвидности в стране? Этот вопрос остается открытым.
Если его не восполнить, то теоретически следует ожидать компенсаторной реакции со стороны рынка: либо рынки отреагируют снижением цен, либо произойдет диспропорционалный спад (схлопывание) производств, которые не могут выдержать конкурентный уровень цен, и им попросту будет негде взять деньги для поддержания деятельности.
К сожалению, российский рынок не продемонстрировал падения цен, даже несмотря на уменьшение реальных доходов граждан. Объяснение этому очевидно  – рынок основных производств в стране монополизирован, конкурентная среда отсутствует.
Остается другой путь реагирования – сокращать производства (разумеется, не относящиеся к монополиям, а те, которые образуют конкурентную среду). Собственно, что и наблюдается: спад ВВП составил около 8,5 процентов.
По всей видимости, скомпенсировать возникший в реальном секторе дефицит рублевой наличности не так просто, прежде всего в связи с опасениями инфляции. А метод сжатия денежной массы (своеобразное «придушение» экономики) – это мощный антиинфляционный инструмент.

Как «подкачать» экономику деньгами

Первичный кредит. Одним из вариантов компенсации является рублевое кредитование реального сектора за счет средств, которые банки получат у ЦБ РФ. Но наладить такое кредитование практически невозможно по ряду причин.
Во-первых, при либерализованном валютном рынке на фоне девальвации рубля это  делать бессмысленно, так как кредиты тут же будут выведены из страны.
Во-вторых, риски инвестирования для банков и цена привлечения денег от Центробанка столь велики, что ставка кредитования просто неподъемна для реального сектора. А при ее снижении растет процент невозврата, который и сейчас уже находится на опасно высоком уровне.
В-третьих, в реальном секторе практически отсутствуют инвестиционные проекты, в которые могли бы быть вложены кредитные ресурсы и которые обеспечили бы доходность, превышающую кредитный процент. После «замерзания» рынка строительных проектов (объем ипотечного кредитования в январе – феврале упал практически в 100 раз по сравнению с концом 2008 года), обрушения рынка ценных бумаг и производных инструментов трудно найти другие доходные проекты для вложения заемных средств. Брать же кредит для того, чтобы выпускать продукцию на склад, бессмысленно.
Кроме того, предлагаемый реальному сектору кредитный ресурс краткосрочен, то есть не пригоден для инвестиционных (и тем более инновационных) проектов. Его можно, по сути, использовать лишь для покрытия кассовых разрывов, для «раскрутки» спекулятивных рынков и, быть может, для торговых проектов (таких, как торговля ежедневно потребляемыми товарами).
Когда в стране мало «длинных» кредитных денег – это свидетельствует о серьезных диспропорциях в регулировании и налоговом дестимулировании инвестиционных процессов.

Внешние инвестиции. Другой путь решения задачи восполнения дефицита денежной ликвидности в реальном секторе – это иностранные инвестиции. Но при нынешних «кризисных» рисках говорить о долгосрочных вложениях не приходится. К тому же «качество» предлагаемых инвестиций вызывает сомнения, поскольку обычно это либо деньги, либо готовые товары. Доля современных технологий, способных создавать конкурентные товары на мировых рынках, крайне мала. Естественно, иностранный инвестор не будет пилить сук, на котором сам сидит, и не станет вооружать реципиента технологиями для самостоятельного изготовления конкурентного товара. С гораздо большим удовольствием он «инвестирует» короткие деньги в торговый спекулятивный проект, а через некоторое время репатриирует и инвестиции, и прибыль через либеральный валютный рынок.
Как известно, никаких предписаний для иностранных инвесторов о том, на каких рынках они могут работать, не существует. Ограничений на изъятие инвестиций и репатриацию их, по сути, тоже нет. Более того, корпоративное законодательство допускает прямое изъятие капиталов из ООО в виде так называемого «выхода из общества». Россия превратилась в «поле чудес» для сбыта иностранного кредитного ресурса: ЦБ РФ размещает валютные резервы в ипотечных бумагах иностранных эмитентов под примерно 3 процента годовых, деньги поступают в иностранные банки, которые выдают их в кредит российским банкам, только несколько дороже ¬– по цене примерно 10 процентов годовых. Последние продают эти валютные средства на либеральном валютном рынке, а полученные рубли выдают в кредит российским заемщикам под 15 процентов и выше (при стабильном курсе зарабатывают прибыль). Эту валюту скупает ЦБ РФ (для поддержания стабильного курса)  и круг повторяется.
Очевидно, иностранные инвестиции должны преимущественно развивать проекты, ориентированные на развитие внутреннего производства-потребления, и проекты, способные диверсифицировать экспорт за счет высокотехнологичного продукта, а допуск иностранных инвесторов на спекулятивные рынки (т. е. проекты, в которых приращение стоимости на них осуществляется без вложения овеществленного труда) должен быть серьезно дестимулирован.

Снижать ли налоги во время кризиса?

Зачем нужны фискальные льготы? Налоги – это всего лишь часть овеществленного труда, перераспределяемого через государственные финансы.  Совершенно очевидно, что увеличение налогов приводит к  сокращению рублевой ликвидности в частных финансах. Снижение налоговой нагрузки, напротив, может рассматриваться как способ восполнения дефицита рублей в реальном секторе. Казалось бы, снижение налоговой нагрузки во время кризиса может стать механизмом, альтернативным банковскому кредиту.
Однако следует различать снижение налоговой нагрузки и сокращение налоговых поступлений в казну.
К сожалению, государство не может позволить себе существенно уменьшить налоговые ставки. Ввиду снижения объемов ВВП значительно сократились и доходы казны. Уменьшение еще и налоговых ставок может обрушить бюджет и привести к инфляции.
Дефицит федерального бюджета в 2009 году превысит 9 процентов ВВП, региональных бюджетов – в 2 – 4 раза выше плановых показателей.  Наблюдается острейшая зависимость субъектов от трансфертов и субвенций из федерального бюджета. Сократить дефицит можно, снизив бюджетные расходы, что повлечет за собой рост уровня безработицы и ухудшение и так очень сложной демографической ситуации.
Так что путь существенного снижения налоговой нагрузки, скорее всего, является бесперспективным с точки зрения государственных финансов.
Следовательно, говоря об антикризисных налоговых поправках, нужно задуматься в первую очередь о том, какую экономическую цель они преследуют: пополнение оборотных средств налогоплательщиков или же стимулирование экономических процессов, делающих страну неуязвимой для воздействия мирового кризиса.
По нашему убеждению, антикризисное налоговое регулирование прежде всего должно быть ориентировано на решение задач стимулирования и дестимулирования бизнес-процессов в экономике, с тем чтобы «очистить» экономику от спекулятивных процессов, сориентировать в нужном направлении инвестиционные процессы.
Критика «антикризисных» поправок. Что мы наблюдаем в пакете «антикризисных» налоговых корректив? Этот пакет лишен какой-либо регулирующей (стимулирующей) концепции (стратегии). На что было направлено снижение ставки налога на прибыль? Ответ – на снижение налога! Но куда налогоплательщики должны использовать оставшиеся у них средства, на исправление каких перекосов в экономической модели, – законодатель не сказал. Получается: льгота по налогу ради самой льготы, просто чтобы в карманах предпринимателей осталось немного больше денег.
Предприниматели пострадали не от того, что платили налог по ставке 24% вместо 20 процентов. Они пострадали от того, что лишились выручки вследствие спада производства. И в этом смысле послабление ставки налога оказалось бесполезным, так как не привело к реанимации выручки и восстановлению производств.  То же самое произошло с послаблениями по НДС. Изменение даты принятия к вычету суммы НДС, исчисленного с объемов строительно-монтажных работ для собственного потребления, не привело к возрождению строительных проектов и возобновлению финансирования застройщиков. А изменение сроков уплаты налога в бюджет никак не стимулировало предпринимательскую активность. Примеры можно продолжать.
Так что антикризисные налоговые поправки имели целью пополнение оборотных средств налогоплательщиков и не более того. Между тем для всякой экономической задачи должен быть использован свой инструментарий. Накачивать экономику деньгами следует посредством кредитов, а не налоговых льгот. Фискальную систему надлежит использовать  для стимулирования – дестимулирования бизнеса, а не для пополнения рублевой ликвидности предприятий. Но в России произошло все наоборот: кредит Центробанка был использован для вывода валюты за рубеж, а пополнение экономики деньгами Минфин пытается осуществить путем послаблений в налогообложении. Что из этого получается, мы видим – спад производства в размере 8,5%.

Налоговые тормозы

Как налоговая  система стимулирует процесс диверсификации экономики?
Конечно, и в налоговых поправках 2008 года, и ранее можно наблюдать и стимулирующие меры, и огромную работу,  направленную на устранение явных несуразностей в налогообложении и неоправданных ограничений прав налогоплательщика.
Но сегодня действуют практически одинаковые правила налогообложения как для спекулятивных рынков, так и для реального сектора. Естественно, что при прочих равных условиях капиталы будут утекать туда, где для извлечения добавленной стоимости не нужно вкладывать овеществленный труд, то есть в спекулятивный сектор и в сектор финансовых операций. Текущая переоценка иностранной валюты или валютных обязательств, учитываемых на балансе российских налогоплательщиков, порождает налоги фактически «из воздуха», что побуждает бизнес быстро избавляться от валютных  активов и обязательств, подпитывая тем самым «священную корову» – либеральный валютный рынок.
Отсутствует дифференцированный подход в налогообложении: когда инвестиции (как внутренние, так и иностранные) направляются на развитие внутреннего производства-потребления и когда – на развитие экспортно-импортных торговых схем. Налогообложение прибыли не различается в зависимости от того, когда инвестиции направляются на спекулятивные рынки или в развитие производственной базы реального сектора, а также от юридической и физической формы вложений (займы или капитал и деньги или имущество), тогда как  этим определяется вектор движения к заветной цели диверсификации.
Применительно к налогу на прибыль существуют правила «превентивного» налогообложения процентного дохода и «превентивного» признания процентного расхода по долговым обязательствам (в том числе по кредитным и заемным). У заемщика процент признается расходом по окончании каждого отчетного периода безотносительно к факту их уплаты кредитору. У займодавца действует симметричное правило, в силу которого проценты признаются полученными доходами (и образуют налоги) независимо от их поступления. В результате баланс интересов внутренних кредиторов и заемщиков оказался нарушен: внутренний кредитор не заинтересован в выдаче долгосрочных кредитов. В конечном итоге это явилось одной из причин дефицита «длинных» кредитных денег (и как следствие – деградации основных фондов) и резкого увеличения сбыта иностранного кредитного ресурса в РФ (внешний корпоративный долг достиг неимоверной величины – около 400 млрд. долл.). Несуразные правила налогообложения, принятые при использовании неденежных форм расчетов (векселей, зачетов и пр.), привели к потере интереса к этим инструментам как средству оформления коммерческого кредита, что также негативно сказалось на высвобождении «длинного» денежного ресурса (деньги связаны в расчетах за товары). Как следствие, наблюдается «вымывание» из отечественного оборота долгосрочных (со сроком платежа более года) кредитных ресурсов, усугубленное высокой ставкой рефинансирования ЦБ РФ и сжатием денежной базы. Все деньги, которые удается высвободить из расчетов за товары, отправляются на короткие спекулятивные рынки (в том числе на валютный рынок), вместо того чтобы образовывать ресурс «длинных» кредитов, направляемых в реальный сектор на развитие и воспроизводство производственной базы.
Помимо отсутствия длинных кредитных денег к деградации основных фондов предприятий реального сектора привела амортизационная политика, установленная Налоговым кодексом, которая оказалась не связана ни с денежно-кредитной политикой, ни с политикой налогообложения дивидендов, ни с политикой налогового стимулирования развития производственной базы. С введением в действие главы 25 Налогового кодекса была упразднена инвестиционная льгота, вместо нее предложен суррогат – так называемая «амортизационная премия», которая сегодня составляет значительную величину – до 30 процентов.  Казалось бы, это хорошо, но по сути дела она лишь откладывает во времени уплату налога на прибыль, но не способствует инвестированию средств в развитие производства. Снижение ставки налога на дивиденды способствовало изъятию заработанной прибыли из бизнеса и вовсе не способствовало ее капитализации в основных фондах. Не способствует их обновлению и то, что уплата налога на имущество промышленных предприятий не поставлена в зависимость от результата деятельности, то есть не зависит от наличия источника для уплаты налога. В конечном итоге при довольно длительном отсутствии прибыли (из-за кризиса, например) это может привести к «проеданию» производственных фондов и к необходимости закрытия производств.

Мысли о будущем налоговых реформ

Систему налогообложения следует корректировать таким образом, чтобы ликвидировать вышеназванные экономические деформации. С этой точки зрения налоговые поправки должны:
1.    Стимулировать инвестиции на развитие проектов внутреннего производства-потребления и экспорта продукции высоких технологий. Допуск инвесторов (как внутренних, так и внешних) на спекулятивные рынки и проекты должен быть дестимулирован через налогообложение по сравнению с инвестированием в производственную сферу. Следует вводить дополнительное налогообложение в случаях, когда инвестор решает «забрать» свои капиталы из производственного бизнеса ранее определенного срока. Иными словами: «вход» инвестору на спекулятивный рынок необходимо дестимулировать, а спекулятивные доходы обложить по повышенным ставкам. Для инвестиций в производственные проекты  должна быть открыта «зеленая улица», а налогообложение прибыли – отложено во времени или облагаться по низким ставкам при условии ее капитализации. «Выход» из инвестиционного проекта нужно затруднить в любом случае: как только инвестор захочет забрать прибыль или инвестицию и вывести ее из проекта до истечения некоторого срока, должно возникать повышенное налогообложение.
2.    Способствовать развитию производственных фондов, принадлежащих в первую очередь отечественным инвесторам или инвесторам с доминирующим российским участием. Сегодня необходимо срочно возвращаться к прямой инвестиционной льготе, когда часть прибыли прямо освобождается от налогообложения, если инвестируется на создание основных фондов предприятий, определенных законодателем как приоритетные. Следует и дальше совершенствовать нормы и правила амортизации по приоритетным направлениям развития производственной базы. При этом нужна концепция, согласно которой налогоплательщик вправе сам определять порядок амортизации в установленных законодателем пределах и рамочных правилах, причем мог бы это делать в текущем режиме, ориентируясь в зависимости от доходности своего бизнеса. Взимание налога на имущество организаций производственного сектора и ЕНВД должно быть поставлено в зависимость от наличия источника для уплаты этого налога в виде выручки (или прибыли) от реализации товаров, работ или услуг с тем, чтобы указанные налоги не разоряли бизнес в условиях отсутствия выручки.
3.    Способствовать развитию внутреннего рублевого (и преимущественно долгосрочного) кредитования. Во всяком случае необходимо в срочном порядке отказаться от схемы превентивного налогообложения еще не полученных доходов в виде процентов по выданным кредитам или займам. Необходимо полностью исключить взимание НДС с авансовых платежей, отказавшись от никуда не годной идеи, воплощенной в Налоговом кодексе осенью 2008 года, когда получатель аванса должен выставить счет-фактуру покупателю товара, вместо того, чтобы быть освобожденным от уплаты НДС с авансов. Необходимы налоговые меры, стимулирующие размещение рублевых денежных средств (в том числе и сбережений граждан) на долгосрочных депозитах банков. Эти меры должны быть соотнесены с денежно-кредитной политикой ЦБ и правилами работы валютного рынка. Вряд ли можно согласиться с тем, что с одной стороны сохраняется либеральный валютный рынок, с другой – ограничивается рублевая масса, чтобы поддерживать приемлемый обменный курс. Если и дальше продолжать в том же духе,  то мы не сможем включить внутреннее первичное кредитование, а именно оно способно запустить развитие контуров внутреннего производства-потребления.
4.    Ужесточить законодательство о государственной регистрации юридических лиц, а также имущественную и уголовно-правовую ответственность управляющих капиталистов (организаций и граждан) за целенаправленное доведение компании до состояния, когда в назначенный срок она не может заплатить исчисленные налоги. Сегодня созданы благоприятные условия для размножения «фирм-однодневок», занимающихся обналичиванием денег или преднамеренным банкротством с принятием на себя убытков, которые в «обычном» режиме признать производственными расходами невозможно. Тот факт, что вновь создаваемые юридические лица могут принимать на себя неограниченные по суммам налоговые обязанности, неизбежно ведет к злоупотреблениям в налоговой сфере. Теневой (безналоговый) товарооборот  подпитывается тем, что практически все денежные средства в обращении – это наличные деньги. В конечном итоге налоговая нагрузка в стране фактически лежит на плечах одной тысячи крупных предприятий, тогда как почти 2,5 миллиона  фирм занимаются либо «обналичкой», либо выполняют вспомогательную роль в налоговых схемах. Реально работающий малый и средний бизнес создает не более 15 процентов ВВП в стране и служит лишь для сохранения рабочих мест граждан. Налоговые поступления от 1.5 миллиона субъектов малого бизнеса, применяющих УСНО, составляют весьма скромную цифру – всего 140 млрд. рублей в год.
Необходимо ограничить размер налоговых обязательств для вновь созданных организаций, не имеющих достаточного уровня чистых активов, ввести ряд дополнительных требований по части налогового контроля таких предприятий или по наличию имущественных гарантий уплаты налогов. Преимущественной формой малого бизнеса должно стать не «Общество с очень ограниченной ответственностью по налогам», а предпринимательство без образования юридического лица.

Где стимулы для диверсификации?
С налоговой точки зрения все равно, куда вкладывать деньги:
- в постройку еще одной трубы для экспорта газа или в постройку трубы для подведения газа к российским потребителям (которые за газ платят не менее исправно, чем европейские потребители);
- в строительство завода по переработке газа в полиэтилен с тем, чтобы продавать на экспорт готовый продукт (полимеры), а не сырье (газ);
- в создание свинофермы или на уплату таможенных пошлин по закупке импортного мяса…
Как следствие, средства инвестируются в тот проект, где меньше рисков и больше прибыль.