Корпоративные войны: бои без правил

Повинную голову меч не сечет

На днях в Санкт-Петербурге завершился громкий судебный процесс по делу о криминальном захвате активов коммерческого предприятия. На «черной скамье» оказался довольно известный и о-о-чень «авторитетный» бизнесмен, которого прокурорские работники позиционировали не иначе как одного из «идеологов» и «серых кардиналов» рейдерского движения, а также несколько его сообщников.

Все началось с того, что в 2006 году к правоохранителям обратился гендиректор одного из местных ООО, достаточно крупных. Он сообщил, что его бывший партнер, владеющий восемью процентами уставного капитала фирмы, тихой сапой передал одно из принадлежащих компании зданий стоимостью около 35 миллионов рублей третьему лицу. В качестве «ответного презента» это лицо вроде как обязалось выделить компании два складских корпуса. Однако обладателем новых складов директор так и не стал — представленные на них документы оказались чистой воды фальсификатом. Сотрудники ОБЭП взялись за дело, и вскоре главный подозреваемый — тот самый «серый кардинал» — был арестован прямо в помещении прокуратуры, куда, кстати сказать, вызывался в качестве свидетеля по делу о другом рейдерском захвате. Следом были задержаны и двое его коллег. Еще трое фигурантов, включая «идеолога»-юриста, находятся в розыске до сих пор. Поняв, что на сей раз уйти от ответственности не получится, рейдеры полностью признали свою вину, возместили нанесенный ущерб и, демонстрируя деятельное раскаяние, стали активно сотрудничать со следствием. В связи с означенными обстоятельствами судебный процесс проходил в особом, то бишь ускоренном порядке, без исследования собранных следствием доказательств. В итоге идейный вдохновитель аферы был приговорен к двум годам девяти месяцам лишения свободы (обвинение запрашивало почти вдвое больше). Такой гуманизм служители Фемиды объяснили все тем же деятельным раскаянием, а также слабым здоровьем подсудимого (диабет) и наличием у него на иждивении малолетних детей. Коварный экс-партнер обманутого коммерсанта заработал три года вместо запрашиваемых пяти, а третий соучастник отделался условным сроком. Для сравнения нелишне напомнить, что инкриминируемая всем троим ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса — «Мошенничество в особо крупных размерах, совершенное группой лиц», предусматривает в виде наказания от пяти до десяти лет лишения свободы.

Бизнес «секонд-хенд»

Кстати, чуть раньше в городском суде Петербурга прошли предварительные слушания по еще одному рейдерскому делу. На скамье подсудимых оказалась группа из восьми человек, обвиняемых в активном участии в захвате ресторана, стоимость которого составляла более 80 миллионов рублей, и торгового комплекса. По версии обвинения, подсудимые выступали руководителями подставных фирм-двойников и компаний, участвовавших в цепочке перепродаж захватываемых объектов. Схема для захвата состояла в следующем: сначала формировался пакет поддельных документов, в которых проводилась замена настоящего руководства компании на подставные фигуры. Затем эти изменения при посредничестве коррумпированных сотрудников одной из ИФНС вносились в Единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ). Далее совершалась целая цепочка фиктивных перепродаж захватываемого объекта через подставные фирмы, после чего объект продавался в руки «добросовестного приобретателя». Однако после рассмотрения представленных следствием документов суд счел, что обвинение составлено «неконкретно», и вернул дело в прокуратуру на пересоставление обвинительного заключения.

Взгляд на проблему

О том, насколько успешно продвигается борьба с криминальными поглощениями, корреспондент «ФАФИ» побеседовал с зампредом Комитета Госдумы по безопасности, главой «антирейдерской комиссии» Думы прошлого созыва Геннадием Гудковым.

— Геннадий Владимирович, как вы оцениваете итог этого громкого питерского процесса?

— Мне сложно судить об излишней «либеральности» или чрезмерной строгости приговора. Не зная всех обстоятельств дела, я не имею права сомневаться в компетентности судей. Но уже тот факт, что хотя бы один из рейдеров хотя бы несколько лет проведет за решеткой, не может не радовать.

— Что, действительно все так плохо?

— Увы, захват предприятий остается крайне труднодоказуемым преступлением, и в большинстве случаев рейдеры остаются фактически безнаказанными, в худшем случае — отделываются штрафами.

— В чем причины?

— В несовершенстве правоохранительных и судебных механизмов, в том, что, несмотря на наличие «политической воли», у нас до сих пор толком не урегулированы вопросы собственности. К тому же «черное рейдерство» было и остается чрезвычайно прибыльным, с позволения сказать, «бизнесом». И, когда надо, захватчики не преминут поделиться определенной частью доходов с определенными «нужными людьми» из различных госструктур. Ведь ни для кого не секрет, что пока у нас достаточно легко заручиться поддержкой отдельных чиновников, имея определенный капитал. Так что рейдерство — это обратная сторона «медали» под названием «коррупция». В связи с этим мы предлагаем ужесточить наказание и ввести уголовную ответственность для должностных лиц, которые так или иначе вступают в сговор со злоумышленниками и «подстраховывают» их в действиях, направленных на захват чужой собственности.

— Почти в каждом рейдерском деле фигурируют фальсифицированные документы... Как вы оцениваете возможности статьи 327 Уголовного кодекса?

— Да никак... Эта статья о наказании за подделку документов: механизм привлечения к ответственности по ней столь сложен, что практически ни одно дело не доходит до суда. В результате рейдеры подделывают все реестры акций, решения собраний, свидетельства о собственности, затем подают эту липу в регистрирующий орган, который просто не в состоянии проверить их подлинность путем проведения качественной экспертизы, и получают «вполне настоящие» документы, которые уже можно подавать в любой суд, инициируя атаку. И судьи принимают взвешенное, вполне объективное решение в пользу... преступника. Упрекнуть их, по сути, не в чем. Мы уже отдали на экспертизу правительства поправки в целый ряд статей УК, в частности, и в 327-ю, предлагая дополнить их специальными «антирейдерскими» составами. Пока к нам поступило только одно заключение — от Верховного Суда. Отрицательное, со ссылкой на некорректность. Но если мы некорректно сформулировали — предложите что-то свое, ведь проблема-то осталась, ее надо решать.

— Геннадий Владимирович, обычно рейдерская атака — это некий блицкриг, когда активы приглянувшейся компания захватываются, а потом буквально за несколько недель продаются и перепродаются различным аффилированным лицам, и в конце концов оказываются у так называемого «добросовестного приобретателя», который, как говорится, ни сном ни духом... Помнится, в свое время раздавались даже предложения чуть ли не отменить презумпцию добросовестного предпринимателя как таковую...

— Отменить невозможно, да и не нужно... Но вопрос не в самой технологии, не в институте добросовестного приобретателя, а в оценке. А у нас добросовестными приобретателями зачастую признаются те, кто таковыми вовсе не являются. Ведь если здание поспешно перепродается три раза в течение месяца, регистрируется с бешеными взятками, то любому здравомыслящему человеку понятно, что это афера, которая проворачивалась определенным кругом лиц. Да их всех привлекать надо, признавать сделку ничтожной и возвращать имущество собственнику. Но у нас ничего подобного не происходит. И если наша система правосудия признает такие сделки нормальными, то это минус ей — отследить всю цепочку перепродаж вполне по силам.

— Как вы оцениваете работу думской антирейдерской рабочей группы прошлого созыва и возобновится ли ее работа при нынешнем составе?

— Вопрос о ее создании рассматривается. Что касается прошлого периода, то с нашей подачи, например, удалось нанести удар по так называемому «каскадному правосудию», которым часто пользовались охотники за чужой собственностью. Помните, был такой прием, когда фактически захват начинался с инициирования огромного количества процессов в отношении собственников объекта притязания в судах общей юрисдикции. Сейчас с этим правовым хаосом практически покончено. Теперь о том, что не получилось. Не удалось, например, вернуть прокурора в арбитражный процесс. Пока мы такую поправку в АПК заморозили, проводим консультации.

В. Хвориков, корреспондент «Федерального агентства финансовой информации»