Дружил бухгалтер с ОБЭП. До первого допроса

Ночь перед обыском

Инна, главбух из Подмосковья, с марта этого года обречена на регулярные встречи с ОБЭПовцами. Причина – в страховых полисах, которые сотрудница фирмы выписывала задним числом. Сначала ОБЭП и бухгалтерия были на одной стороне баррикад, но недавно ситуация изменилась.

Я встретила Инну у проходной ее фирмы. Девушка, одетая по последней моде, тащила огромную дорожную сумку. На оранжевом фоне весело переливалось название испанского побережья – Costa Brava.

– Решили отдохнуть от ОБЭП и приобрели билеты на курорт? – пошутила я.

– Если бы, – вздохнула Инна. – Мне не до отпуска. В понедельник – 20-е число, сдача НДС, а у нас завтра обыск. Вот и прихватила с собой домой кое-что... ненужное. Так, на всякий случай.

Удивившись, что ОБЭПповцы предупредили фирму о предстоящем обыске, я все же почти ничего не говорила о «деле», пока мы не оказались на уютной кухне в квартире моей собеседницы. Инна с трудом вспоминала начало черной полосы жизни фирмы. Ее мысли постоянно сбивались не на обыск даже, а на дату допроса, который ей предстоял на следующей неделе.

Самоедство

Свои 1,5 тысячи «зеленых» Инна отрабатывает тяжелым и, что самое ужасное, рутинным трудом. Ее фирма – агент нескольких страховых компаний. Количество страховых полисов близится к миллиону. В свою очередь полисы – это бланки строгой отчетности и требуют тщательнейшего учета. В противном случае – ситуации с подлогами, в том числе и с оформлением документов задним числом.

– Неприятности с Ларисой (страховым агентом, оформлявшим «липовые» полисы – прим. ред.) – следствие того, что я так и не смогла наладить учет. Понимаете, у нас не самая мелкая фирма, полисов – миллион, «ручной» учет в нашем случае малоэффективен, а как его автоматизировать, я ума не приложу, – жалуется Инна.

– Но вы же как-то узнали о махинациях, которые она проделывала?

– Не мы, а служба безопасности страховой компании. Давайте я для начала расскажу, как у нас построен учет. Страховая компания передает нам полисы, мы принимаем их по акту, где указано: «...столько-то бланков таких-то серий с такого по такой-то номер». На руки каждому агенту выдаем не более чем по десять штук. Специальный сотрудник записывает в журнал фамилию страхового агента и номера выданных ему полисов. Агент заверяет эту информацию своей подписью. Пока агент не отчитается за полученные полисы, новые он получить не сможет. Испорченные бланки сотрудник обязан сдать, мы потом передаем их обратно в страховую компанию. Нередко бланки полисов просто теряют. В этом случае сотрудник пишет объяснительную и расписку о том, что обязуется возместить все убытки, если «липовый» клиент обратится в страховую компанию и предъявит «утерянный» полис. На этом этапе я спокойна, учет ведется четко, так как занимаются им два человека, что большая роскошь для нашей бухгалтерии.

– Абсолютно спокойны? По данным Росгосстраха, только 2 процента утерянных полисов действительно потеряны по небрежности, остальные используют махинаторы.

– Есть такая проблема, но она не совсем бухгалтерская. Действительно, некоторые агенты, получив бланки страховых полисов, исчезают, как они думают, бесследно. Наша фирма не Росгосстрах, конечно, но и у нас есть служба собственной безопасности. Ее сотрудники находят таких псевдоагентов. Бланков полисов, как правило, при них уже не оказывается, но компенсацию за моральные издержки и расписку о возмещении убытков из них выбить можно. Выбить – в прямом смысле. Жаль только, что у нас не проверяют кадры при приеме на работу. Лариса, оказывается, судимость уже имеет, как выяснилось в разговоре со следователем. А на вид и не скажешь, – закончила лирическое отступление Инна.

Как следовало из ее слов, разобраться в компьютерной базе оформленных полисов не под силу никому. Если бы фирма была маленькой и ежемесячное количество оформленных полисов не превышало бы нескольких сотен, все было бы просто. Составил табличку с перечнем полученных от страховой компании бланков, а потом проставляешь фамилии, даты, суммы и прочее в нужных колоночках. Например: бланк выдан, сдан оформленный полис, деньги за него получены в кассу, полис возвращен страховой компании, перечислены деньги с удержанием комиссионных.

– Неплохо бы включить в такой отчет, – продолжила Инна, – данные о полисах, возвращенных на переоформление. Они у нас во обще нигде не учтены. В комнате, отведенной под архив, стоят несколько коробок с такими полисами. По некоторым из них уже истек срок страхования и непонятно, что с ними делать.

В крупной фирме такой учет наладить очень сложно. Только для того чтобы вбить в базу оформленные полисы, приходится нанимать нескольких операторов. Еще несколько понадобятся, чтобы вбить в отчет дату поступления оплаты за оформленные полисы. Не каждый руководитель готов платить за это, так как ему достаточно отчетов, которые готовит касса.

– У нас есть внутренний приказ: сдавать деньги не позднее чем через три дня после оформления полиса, – рассказывает Инна, – но на практике никто не отслеживает эти сроки. Кассиры ведут свой учет, операторы ПК – свой. Я же оформляю акты на возврат оформленных полисов страховой компании.

– И что, не сверяете данные отчетов кассиров с компьютерной базой, набитой операторами?

– Лишь частично. Я беру в кассе накопленные за месяц полисы и компьютерную базу. База мне нужна лишь для того, чтобы не забивать вручную информацию по полисам в акт приемки-передачи. Можно сказать, что кое-какая сверка происходит, однако ее явно не достаточно. Недавно одна из страховых компаний предъявила нам довольно обширный список полисов, которые мы якобы возвратили оформленными, но не оплатили. Я просмотрела акты приемки-передачи – в них эти полисы не числятся, поэтому, естественно, деньги за них мы не перечисляли. С другой стороны, спорные номера забиты в компьютерную базу оформленных полисов и физически отсутствуют в кассе, и деньги за них кассирами получены. Почему это произошло и как полисы попали в страховую компанию, минуя акты, непонятно. Ясно одно: если бы учет стоял на должном уровне, этого бы не случилось.

Нестыковка

Чуть позже оказалось, что, увлекшись самоедством, Инна немного слукавила. Лариса, выписавшая задним числом четыре полиса КАСКО, владельцы которых оплатили по пять тысяч условных единиц, была не совсем обычным страховым агентом. Фактически она не только оформляла полисы, но и помогала Инне формировать акты их передачи в страховую компанию.

Однажды сложилась такая ситуация, что из-за большого количества оформленных за месяц полисов их передачу в страховую компанию задержали на полтора месяца. Лариса решила, что ситуация сложилась в ее пользу. Цепочку действий, которые последовали за этим решением, восстановили сотрудники ОБЭП.

Лариса выписала полисы так, будто за них заплатили месяц назад. «Поскольку кассиры до недавнего времени манкировали внутренним приказом о том, чтобы деньги сдавались не позже трех дней после оформления полиса, они спокойно приняли от нее деньги», – рассказывает Инна. Помощница включила «свои» полисы в базу предыдущего месяца.

Не учла она только одного: сотрудники службы безопасности страховых компаний всегда проверяют крупные суммы возмещений. Они запросили, когда были оплачены полисы, оформленные Ларисой. Поскольку с кассирами она не договаривалась, то они дали правильный ответ. Получалось, что оплата поступила в кассу позже, чем произошли дорожно-транспортные происшествия. Этого оказалось достаточно, чтобы передать сведения в ОБЭП и потребовать привлечь махинатора к уголовной ответственности.

Кадровый вопрос

ОБЭПовцы, к радости директора, оказались скромными ребятами. По офису без дела не шатались, тихо-мирно сидели в переговорной, попивая кофе с коньяком. Документы они запрашивали исключительно те, которые касались Ларисы. Сотрудников фирмы на допросах также расспрашивали только о ней.

К счастью, Лариса созналась, иначе бы ОБЭПовцы могли заподозрить, что она действовала в сговоре с другими сотрудниками фирмы. Следователя очень интересовал порядок выдачи бланков полисов и порядок приема денег за них. При желании могло быть найдено много изъянов.

Первым камнем преткновения оказалась... должностная инструкция. Следователь ОБЭП считал, что страховой агент не имеет права работать без этого внутреннего документа и требовал предоставить должностную инструкцию Ларисы. Конечно, можно было сочинить по ходу дела некий опус, но выяснилось, что инструкция должна быть подписана сотрудником. Лариса же, наученная горьким опытом, наотрез оказывалась ставить подписи задним числом.

Пришлось обратиться к стороннему юристу. Он покопался в нормативных документах и выискал положение, по которому сотрудники фирм, учрежденных обычными российскими гражданами, вполне могут обходиться без должностных инструкций. В отличие от госслужащих и прочих бюджетников.

ОБЭПовцы смирились, но остались недовольны. Вдруг начали выяснять у Ларисы, каков ее заработок. Девушка честно призналась: оклад такой-то, комиссия столько-то процентов. Этот же вопрос задали и главбуху. Пришлось Инне, не моргнув глазом, сказать, что исключительно голый оклад.

– Основная часть сотрудников у меня не числится. Мы их вроде как в аренду взяли по договору аутстаффинга, чтобы единый социальный налог не платить. Нет бы другим, которые в штате, в «белую» начислять, но зажал хозяин. А мне после такого ответа повестку на допрос выписали, – рассказывала Инна вечером следующего дня. – Кстати, обыска так и не было... Может, и допрос отменят?

– А что собирались искать при обыске?

– Информацию об одном страховом полисе. Мы сами все обыскали, но кроме реестра, по которому он был принят от страховой компании, никаких зацепок нет. Нам, естественно, не поверили, вот и собирались искать при обыске. Я, правда, опасалась, что их не полис интересует, а другие внутренние документы фирмы. Пока вроде обошлось.

Сегодня из ОБЭП принесли протокол об изъятии злополучного полиса. Следователь позвонила нам и продиктовала, как оформить объяснительную причин его отсутствия. Мы сообщили о том, что ответственному за хранение объявлен выговор и мы предполагаем хищение этого бланка строгой отчетности.

– Вас не смущает, что вас терроризируют уже несколько месяцев?

– Что вы, какой террор? Мы с ними дружим и сотрудничаем, грех обижаться. К тому же юрист объяснил, что, пока в журнале учета сообщений о преступлениях не будет зарегистрирован рапорт оперуполномоченного ОБЭП об обнаружении признаков преступления, проверка может продолжаться до бесконечности, то есть, – старательно вспоминала Инна, – до истечения сроков давности. Понимаете, ОБЭП лучше не сопротивляться. Хотят гостевать, пусть гостюют. Все равно найдется какой-нибудь документ, который разрешает делать им все, что заблагорассудится. По идее их не должна интересовать система оплаты труда на нашей фирме. Говорю, что 800 рублей оклад у агента и никаких комиссионных – должны верить. Но ведь не верят, еще сообщниками нас с директором и Ларисой объявят. Или откроют другое уголовное дело – по уклонению от уплаты единого социального налога.

– А может, просто предложат вам свою «крышу»? – попыталась я уменьшить страхи Инны.

– Это было бы лучше всего, – вздохнула она. – Может, так и будет, жаль, решение принимаю не я.

Страховщики не дремлют

Самых эффективных результатов работ среди служб безопасности страховых компаний добился Росгосстрах. 127,3 миллона рублей, или 4,5 миллиона долларов США – прямой экономический итог деятельности службы безопасности Росгосстраха в 2004 году. Эти деньги были возвращены в компанию в результате раскрытия мошеннических схем. За этот период правоохранительные органы возбудили 230 уголовных дел по материалам, предоставленным службой безопасности Росгосстраха. Для сравнения – в 2003 году уголовных дел было всего 36.

Тамара ГРОНЬ