Имейте совесть!

Куда катимся

Заседание открыл Вадим Зарипов, юрист компании «Пепеляев, Гольцблат и партнеры». Он-то и отметил, что в последнее время налоговики в своих аргументах, а вслед за ними и судьи в своих решениях все чаще ссылаются на недобросовестность той или иной фирмы как налогоплательщика.

На практике это позволяет лишить ее некоторых из тех прав и гарантий, которые Налоговый кодекс дает всем фирмам. Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа вообще прямо сказал, что «недобросовестный налогоплательщик не должен пользоваться тем же режимом правовой защиты, что и добросовестный». Потому что Налоговый кодекс, оказывается, написан только для добросовестных (постановление от 22 мая 2003 г. № Ф08-1638/2003-622А).

То есть недобросовестному можно, например, отказать в возврате НДС или его вычете, несмотря на то, что все необходимые для этого по кодексу требования выполнены. Или счесть налог неуплаченным, несмотря на то, что фирма уже отдала платежку на его перечисление со своего счета в банк.

Для недобросовестных не действует трехлетний срок давности для привлечения к налоговой ответственности, установленный статьей 113 Налогового кодекса (такое решение приняли в Московском арбитражном суде, рассматривая дело «ЮКОСа»).

Бороться с этим сложно, ведь ни определения, ни критериев недобросовестности в законах нет. Конституционный Суд, который в июле 2001 года эту самую недобросовестность и придумал (в определении № 138-О), хоть как-нибудь объяснить, что это такое, не удосужился. Дескать, разберетесь сами.

И за три прошедших с тех пор года разобрались: теперь инспекторы пополняют бюджет, раздавая звание недобросовестных направо и налево часто с самым нелепым обоснованием. И, что хуже, суды налоговиков в этом поддерживают

В итоге клеймо недобросовестности может получить даже тот, кто строго чтит закон. Марина Третьякова, руководитель группы планирования и управления налогами ЗАО «Лаверна», обратила внимание собравшихся на вывод Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа. Там решили, что «отсутствие в действиях налогоплательщика нарушений закона (легальность действий налогоплательщика) не означает одновременно и его добросовестность» (постановление от 26 марта 2003 г. № Ф03-А73/03-2/204).

«Так уже и до произвола недалеко!» – опечалились участники клуба. Действительно, а что мешает инспекторам, к примеру, решить, что любая фирма, которая пользуется налоговыми льготами, уже недобросовестна? Или истолковала она пробел в налоговом законе в свою пользу – действовала не по совести! Кстати, последнее – вовсе не фантазия собравшихся, а реальность, отраженная в постановлении Федерального арбитражного суда Уральского округа от 2 марта 2004 г. № Ф09-623/04-АК.

В общем, как метко заметил юрист компании ФБК Борис Русских, для налоговиков и проникшихся интересами бюджета судей «категория недобросовестности – это бронепоезд на запасных рельсах». Собравшиеся на заседании не скрывали, что такое положение дел внушает им большие опасения. Кто-то отметил, что уже впору не в шутку, а всерьез вспоминать высказывание небезызвестного советского деятеля: «То, что вы еще на свободе – не ваша заслуга, а наша недоработка».

Недействующая презумпция

Ничуть не добавило оптимизма и выступление главного консультанта Конституционного Суда Максима Березина.

Пункт 7 статьи 3 Налогового кодекса предписывает толковать любые неясности в налоговых законах в пользу фирм и предпринимателей. Из этого Конституционный Суд полгода назад сделал вывод о существовании «презумпции добросовестности» налогоплательщика (определение от 4 декабря 2003 г. № 442-О). То есть, пока не доказано обратное, каждый считается налогоплательщиком добросовестным. Доказывать иное в каждом конкретном случае должны налоговые инспекторы (определение Конституционного Суда от 25 июля 2001 г. № 138-О).

Однако на деле эта презумпция – пустой звук. Нехорошее для вас решение инспекция может запросто обосновать вашей недобросовестностью, никому ничего не доказывая.

Занятно, что это понимают и в самом Конституционном Суде. Максим Березин фактически признал, что если получившая от налоговиков звание недобросовестного налогоплательщика фирма ничего не станет предпринимать, то оно так за ней и останется. Он посоветовал прилагать все усилия, чтобы оправдать свое честное имя. И не думать, что после обжалования решения в суд ваша миссия закончена, – прав будет тот, кому удастся убедить арбитров.

Что конкретно нужно для доказательства собственной добросовестности сделать, Максим Березин, к сожалению, не пояснил. Впрочем, не особенно удалось это и остальным выступавшим. Это, кстати, неудивительно: как можно доказать наличие или отсутствие того, чему нет определения?

Впрочем, один из аргументов, который можно привести в суде, на заседании клуба прозвучал, и не раз. Многие из выступавших подчеркивали, что в Конституции закреплен принцип свободы экономической деятельности. Так что любая фирма вправе действовать так, как выгодно в первую очередь ей, а не бюджету (конечно, если закону это не противоречит). И все, что законом не запрещено, то разрешено. Ведь все тот же Конституционный Суд говорил, что нельзя понимать добросовестность как возложение на фирму дополнительных обязанностей, не предусмотренных законом (определение от 16 октября 2003 г. № 329-О).

А если арбитражный суд все же признает вашу фирму недобросовестным налогоплательщиком, то он должен обосновать такое решение. А если это обоснование не вполне убедительно, судебное решение стоит обжаловать в вышестоящую инстанцию.

На том и разошлись

В итоге мнения на заседании Налогового клуба разделились. Руслан Ибрагимов из компании «Топ-Аудит» настаивал, что применение моральных и оценочных понятий в налоговых отношениях вообще недопустимо. Термин «недобросовестный налогоплательщик» вреден и опасен.

Многие из присутствующих его поддержали: фирмы не обязаны догадываться, чего от них хочет государство. Не должно быть «добросовестного» и «недобросовестного» поведения. Законно или нет – вот главное.

Чтобы так на деле и было, поддерживающие эту позицию юристы решили активно отстаивать в судах позицию, что закон превыше любых рассуждений о бессовестности. И любое необоснованное решение арбитров надо обжаловать в вышестоящую инстанцию. Вплоть до Высшего Арбитражного Суда.

Другие высказывались более сдержанно: раз уж Конституционный Суд ввел понятие «недобросовестный налогоплательщик», придется с этим смириться. Но необходимо, чтобы «презумпция добросовестности» была прямо закреплена в Налоговом кодексе. И еще не мешало бы четко определить, когда налогоплательщика можно считать недобросовестным.

Скажи, кто твой друг...

Если проверка налоговиками вашей «совести» желаемого результата не дала, то это еще не значит, что у вас с ней все в порядке. Испортить ее «доброкачественность» может ваш партнер по бизнесу.

«Налогоплательщик не может считаться добросовестным, если, вступая в договорные отношения, он не проявил необходимой осмотрительности в выборе контрагента».

ФАС Северо-Кавказского округа (постановление от 5 июня 2003 г. № Ф08-1836/2003-689А).

Пока еще шутка

О добросовестности и недобросовестности в народе уже ходят шутки. Так, журнал «Налоговед» № 5 за этот год опубликовал клятву российского налогоплательщика. Ее должен дать налоговым инспекторам каждый, кто хочет быть в их глазах добросовестным.

Российский налогоплательщик клянется:

• планировать, организовывать и вести свою деятельность таким образом, чтобы максимально увеличить сумму налоговых выплат в бюджет;
• не пользоваться налоговыми льготами, а в случаях когда отказ от льготы невозможен, добровольно уплачивать недоимку, штраф и пени в бюджет;
• не заключать сделок с резидентами оффшорных юрисдикций;
• не уменьшать налогооблагаемую прибыль на сумму понесенных расходов, даже если такого рода расходы прямо указаны в главе 25 Налогового кодекса и находятся в пределах установленных нормативов;
• не использовать налоговые вычеты по НДС и не относить суммы НДС, уплаченные поставщикам, на уменьшение налогооблагаемой прибыли;
• облагать экспортные поставки НДС, умножая ставку 18 процентов на повышающий коэффициент, закрепленный в учетной политике, но не ниже чем на 2;
• воздерживаться от применения положений международных соглашений об избежании двойного налогообложения.

Российский налогоплательщик:

• отвергает споры с налоговыми органами, добровольно и в срок выполняет и перевыполняет их решения;
• осуждает практику обращения к налоговым консультантам;
• самостоятельно определяет в учетной политике сроки регулярного, не реже одного раза в три месяца, представления всех первичных документов в налоговый орган для проведения камеральных проверок.

А они чем лучше?

А почему это в недобросовестности можно обвинять только налогоплательщиков? Чем налоговые инспекторы хуже? Запрашивать каждый месяц у предприятия с сотнями и тысячами поставщиков копии всех счетов-фактур, которые даже всем инспекторским составом и за полгода не проверить, – добросовестно? Или, невзирая на решение суда, месяцами тянуть с отправкой в казначейство заключения на возврат налога – это ли не бессовестно?

Озадачившись этими вопросами, участники клуба решили, что применять понятие недобросовестности только к одной из сторон налоговых отношений – несправедливо. Поэтому нужно бить налоговиков их же оружием: в судах напирать на их недобросовестность. Или, например, не стесняться жаловаться на это в прокуратуру. Последнее, по опыту Николая Павленко из компании «Георг-консалтинг», – весьма эффективный способ борьбы с произволом чиновников.

Елизавета МАКАРОВА